Work Text:
Дунфан Бубай напоминал призрака в своих движениях — приближаясь и удаляясь, как лёгкий дым. Три сильнейших мастера боевых искусств сражались с ним, нанося удар за ударом, но даже до алых одежд не могли дотянуться. Ян Ляньтин сидел в кровати и с тревогой наблюдал за схваткой.
Несколько лет назад один из старейшин решил извести Дунфан Бубая и заманил его в западню. В тот день мастера боевых искусств из святого учения обнажили оружие против наставника. Ян Ляньтин, оказавшийся поблизости по воле случая, встал плечом к плечу с Дунфан Бубаем. Он не знал никаких тайных техник, не обладал сильным потоком внутренней энергией, но отвлекал противников на себя.
Сейчас же из-за сломанных ног ему приходилось, будто бы изнеженному и избалованому «цветочному» юноше, сидеть в кровати. Ян Ляньтин скрипнул зубами: он сам привёл этих шестерых «героев» в логово тигра и теперь сожалел о своём поступке. Вдоль спины пробежал холодок, и Ян Ляньтин окинул комнату взглядом.
…Шестерых…
Старейшина Тун — названный брат Дунфан Бубая — умер, пронзённый иглами; предатель Шангуань Юнь, лишённый глаза, корчился от боли на полу; бывший глава учения, его друг и тот мальчишка-мечник, занявший место настоятельницы школы Хэншань, сражались с наставником, а вот Жэнь Инъин — девчонки, которую в учении считали богиней, нигде не было видно. Сбежала, решив позвать кого-то на помощь? Затаилась и ждёт момента, чтобы нанести подлый удар?
Краем глаза заметив тень, метнувшуюся не к наставнику — к нему, Ян Ляньтин разгадал замысел Жэнь Инъин, да увернуться от удара не успел. Когда девчонка всадила короткий меч ему в правое плечо, Ян Ляньтин не закричал и почувствовал вкус крови во рту — он прокусил язык, второй удар — в бедро — был не таким сильным, но ещё более болезненным. Жэнь Инъин не собиралась его убивать — хотела, чтобы Ян Ляньтин позвал на помощь. Два клинка и гибкая плеть тут же обрушились бы на тело Дунфан Бубая, если он хоть на мгновение отвлёкся. Ян Ляньтин сильнее стиснул челюсти, стараясь не издать ни звука.
Его родители умерли от странной болезни, когда он был совсем ещё мальчишкой. Оказавшись на улице среди хладных трупов и умирающих людей, Ян Ляньтин научился драться и терпеть боль. Быть может, он не великий боец, но неужели не справится с одной избалованной самовлюблённой девицей?
— Я тебе пальцы буду по одному отрезать… — прошипела Жэнь Инъин ему на ухо.
Заговорила, отвлеклась, приблизилась — глупая, уверенная в своём превосходстве девчонка.
Меч затрепетал в руке Жэнь Инъин, и она вскрикнула от неожиданности, когда Ян Ляньтин схватил её за запястье с такой силой, что, казалось, будто ещё немного, и кости сломает. Ян Ляньтин повалил Жэнь Инъин на кровать, прижимая собственным телом, не позволяя вырваться и дотянуться до клинка. Уголки его губ невольно дрогнули, когда Ян Ляньтин заметил на щеках девчонки румянец. Столько месяцев бегала по лесам, полям и горам с этим своим возлюбленным, а изображает невинную благородную богиню святого учения.
Мир перед его глазами превращался в чёрные и красные пятна, Ян Ляньтин на мгновение ослабил хватку, и девчонка юркой змейкой выскользнула из-под его тела. Падая в тёмную холодную пустоту, Ян Ляньтин всё же успел сомкнуть немеющие пальцы на рукояти короткого меча и нанести удар по удаляющейся тени.
— Жэнь Инъин! — два голоса, сплетающихся в один — последнее, что он услышал.
***
Дождь за окном прекратился, и ветер донёс до Ян Ляньтина аромат цветов. Благодаря креслу, созданному учениками школы Тан, он мог без особых усилий передвигаться как по дому, так и по саду, но предпочитал дожидаться наставника.
Дунфан Бубай вновь лично занялся делами святого учения Солнца и Луны. Первые несколько дней он походил на разъярённого тигра — сам Ян Ляньтин этого не видел, но последователи учения до сих пор шептались о том, как «алый демон» своими собственными руками убивал тех, кто поклялся в верности Жэнь Восину.
Историю с двойником наставник тоже обернул в свою пользу — теперь все думали, что «человечный и справедливый гениальный глава учения» и его верный управляющий Ян знали о предателях и устроили для них западню.
Многие молодые последователи считали Дунфан Бубая милосердным, ведь он сохранил жизнь старейшинам-отступникам. Они и не догадывались, какая мучительная смерть ждала этих дураков, ведь Жэнь Восин дал им пилюли трупных червей. Через несколько месяцев личинки начнут пожирать старейшин изнутри, а рецепт противоядия бывший глава учения и его дражайшая дочурка унесли с собой в могилу.
— Братик Лянь.
— Вы сегодня рано вернулись, — Ян Ляньтин отложил книгу и поднял голову, глядя на вошедшего в комнату наставника. — Что-то случилось?
— Нет, — Дунфан Бубай, не боясь запачкать чёрно-красные церемониальные одежды, опустился перед ним на колени и положил руки на подлокотник кресла. — Я поручил главам Залов провести вечернюю службу.
— Простите, вы не желали возвращаться в это болото лести и лицемерия, а из-за меня…
— Не думай об этом, ты должен отдыхать, оправляться от полученных ран и принимать лекарство, чтобы кости поскорее срослись.
— Хорошо, — Ян Ляньтин провёл рукой по волосам Дунфан Бубая, доставая из прически шпильку. — У меня есть одна просьба…
— Ты же знаешь, я ни в чём тебе не откажу.
— Наставник лучше меня разбирается в оружии и… Я бы хотел носить с собой что-то незаметное, но опасное. Будь в тот день у меня при себе скрытый клинок или отравленные иглы, я бы…
— Хочешь, я приглашу оружейника из школы Тан? Их механизмы удивительны и смертоносны, а брат Лянь достаточно силён, чтобы с лёгкостью с ними управиться.
— Спасибо, наставник. Прогуляемся по саду?
В будущем на утёс Чёрного Дерева обрушится ещё не одна буря, и Ян Ляньтин больше не желал наблюдать, как Дунфан Бубай в одиночку сражается с врагами. Он не мастер боевых искусств и не человек благородного происхождения, но мальчишка, выросший на улице.
Почему бы и не использовать подлые трюки, скрытое оружие, хитрости и уловки, чтобы защитить себя и наставника?